Author: MILLION
03 Apr. 2020

Павел Вржещ: «Когда ты создаешь свои традиции для своей банды, тогда появляется своя уникальная культура».

Спецпроект Million & Андрей Остапчук «100 самых богатых людей Украины»

Павел Вржещ - сооснователь и креативный директор рекламного агентство «Banda agency», среди клиентов которого «Good Wine», «Comfy», «Puma»,«Work.ua», «Лун», «Окко», «OLX», «Pari Match», «Uber», «Borjomi, «Моршинська», «Helen Marlen», «MOYO», «KAN», «Prom.ua», «MacPaw», «PrivatBank» и другие бренды.

– Как к вам пришла идея сделать ролик с Игорем Никоновым?

– Это очень классная история, потому что они к нам и раньше обращались, но мы как-то неправильно их воспринимали. Думали, они суровые и будут нас дрючить. Конечно, этого нам очень не хотелось. Люди от Никонова писали, звонили, но мы их игнорировали. Говорили, что и так полно работы.

Потом мне написал знакомый и попросил созвониться с людьми из компании. Приняли решение поехать на встречу. Посмотрел и понял, что эти люди не такие страшные, с ними можно иметь дело. На первой встрече не было Никонова, но первая встреча с Никоновым была достаточно напряженной.

Нужно сказать, что моё первое восприятие было обманчивым. Потом мы прям влюбились. Он оказался вообще другим человеком, не таким, как я думал сначала. У Никонова очень крутая команда, он собрал людей, с которыми кайфово работать. Они интересные, ценят творчество. Я даже с ними потом отдельно встречался и советовался по некоторым вопросам.


Читайте также: Владислав Гуристримба: «Вы должны принимать решение сейчас, мир не стоит на паузе!»

Мне было интересно как они всё делают. Сначала сделали один проект, который оказался очень успешным. Начали с «Файна Таун», потом Ребрендинг «KAN», «Respublika». Очень важно, что за время работы у нас произошла синергия. Они говорят, что мы приносим удачу.

– Что самое сложное было в работе с «KAN»?

– В средине нашего сотрудничества они нас даже хотели уволить. Вот это было самым сложным. Почему хотели уволить? Потому что мы им месяц не могли назначить встречу. Договорились о проекте, взяли предоплату, но месяц не могли встретиться. Мне позвонили, сказали, что, наверное, будем заканчивать сотрудничество. Подумал, что нужно сделать всё, чтобы продолжать работать с этой фирмой, ведь нас всё устраивало. Я поехал на встречу, обсудили все вопросы. Договорились, что нам ещё нужно попробовать поработать.

– Как познакомились с людьми из Work.ua?

– Точно не помню, но, наверное, они нам написали. Артур тогда в Канаде жил и он привёз мне бутылочку пива. Сразу понял, что он свой человек.

– Что было самым сложным в работе?

– Они были более системными и щепетильные, нежели мы. С этими людьми невозможно было расслабиться. Результат в итоге получился хорошим, но они нас держали постоянно в напряжении. Считаю, что весь IT мир достаточно системный. Они во многом были перфекционистами. Наверное, для итогового продукта это хорошо, но для нас непросто. Я такое не очень люблю, мне тяжело.

– Что можешь сказать о COMFY? Как у вас появился первый проект?

– Мы тогда ещё были маленьким агентством, а они искали людей для сотрудничества и несильно хотели идти в сетки, ведь сами по духу были другими. Пять лет назад сетевые агентства были серьёзнее,  нежели сейчас. Мы встретились, сделали первый проект. Кстати, COMFY нас также хотели уволить после первого проекта.

Честно говоря, первый проект был очень средним. Он дал результат по типу классической рекламы. Запустил, вроде что-то поднялось, вроде купили рекламу. Наверное, так оно и работает.

Когда реклама работает, то ты ощущаешь невероятные эмоции, чувствуешь, что тебе попёрло. Тогда мы и по сервису облажались. Пять лет назад сервис у нас был не очень качественный. Они долго сомневались насчёт продолжения сотрудничества, но договорились сделать новогоднюю кампанию. Дали нам второй шанс и тогда все поняли, что это реально работает.

– Расскажи о работе с Евровидением.

– Самое сложное, что нас не пригласили на тендер, но нам это не помешало. Мы сами себя пригласили. Тогда как раз был закрытый тендер, а мы не очень дружили с рекламной коалицией. Там выбирали, кого приглашать исходя из рейтинга. Мы были не последними ребятами на рынке, а о тендере узнали случайно. Обиделись, что не пригласили на этот большой проект. Были уверенными, что как минимум можем сделать достойную работу.

Написали напрямую руководству Евровидения, показали свои работы. Приятно, что нам написали отдельное приглашение. Мы поучаствовали и выиграли этот тендер.

– Что было самым сложным в работе с Евровидением?

– Очень сложно было сделать для попсового конкурса непопсовый дизайн. Все брендинги Евровидения были очень попсовыми. Это как Новая волна в Юрмале. Кстати, руководители конкурса сказали, что мы сделали самый лучший дизайн за всю историю Евровидения. Просто так сошлись звёзды. Впервые за 60 лет у Евровидения был крутой дизайн. Они его сами подавали на свои телевизионные конкурсы, получали награды.

– Это платная история?

– Да, но получили не очень большие деньги.

– Можешь рассказать о сотрудничестве с Ukraine NOW?

– Мы познакомились с правительством Гройсмана на встрече с предпринимателями. Одна из них проходила в офисе, где мы и познакомились с бандой Гройсмана. Прикольные были чуваки, Гройсман мне тоже понравился.

Он оказался живчиком, который знает много всего. Представлял политиков дремучими, а он разбирался в технологиях. Потом мне позвонили с Кабинета министров и предложили поработать. Приехал, посмотрел на проект, который делали британцы. Реально, было очень грустно. Сказали, что денег нет, времени нет и предложили попробовать. Если у нас получится, то возьмут наш вариант. Попробовали и у нас получилось.

– Что здесь было самым сложным?

– Сроки было очень сжатые. Буквально, всё нужно было сделать за пару недель. Должны были успеть до заседания Кабмина.

– вы остались довольными?

– Очень. Мне кажется, что это вообще бомба.

– Давай теперь поговорим о «Сушия»

– Это было очень давно. У нас было много историй, где нас не сильно и ждали. Вспоминаю, что был тендер или небольшой заказ. У нас было немного времени, потому мы не участвовали. Дизайнером у нас тогда работал Михаил Вербицкий. Он нам предложил идею, которая очень понравилась всем. Мы связались с людьми из «Сушия» и предложили поработать над проектом. Встретились, обсудили детали и сделали работу.

– Что сможшь сказать о работе с «Моршинской»?

– Начиналось сотрудничество очень хорошо, а закончилось не очень.  Мы сейчас не работаем с «Моршинской». У нас были разные взгляды. Вначале всё было прекрасно, а последняя кампания шла тяжело. Нам больше не заказывали новых проектов. Мы этому не удивились.

– Как в Banda agency появилась Puma?

– Мы делали постеры для настольного тенниса. На одном из турниров маркетинг директор украинской Puma пришёл, посмотрел прикольный дизайн. Тогда как раз проходил европейский тендер, который был посвящён футболу. Он предложил нам попробовать себя. Мы тогда соревновались с европейскими агентствами – были испанцы, немцы и другие. Думали просто попробовать, но, конечно же, хотели выиграть. В итоге – удалось.

– За счёт чего?

– У нас была классная идея.

– В чём суть?

– На День всех влюбленных каждый футбольный фанат на онлайн платформе мог создать фан-клуб своей девушки. Со всем атрибутами – флагами, кружками, гимном, посвятить любимой и отправить ей ссылку. Это реально очень круто. Компания запустилась по всей Европе. Фирма её локализировала во многих странах. В 2012 году охват был огромный, все футбольные сайты писали.

– Что было самым сложным?

– Мы всё придумали, но не знали, как свою идею воплотить в жизнь. Думали, что в процессе разберёмся, но оказалось всё не так просто. Слава Богу, у нас всё получилось.

– Давай немного поговорим о Good Wine…

– Они очень настоящие, и для нас это было непросто. У них очень глубокие, правильные ценности по отношению к сотрудникам. О таких вещах очень сложно говорить, ведь особо не похулиганишь. Сложно писать трогательные истории, шутить всегда легче. Тяжело каждый раз делать глубокую кампанию для Good Wine.

– Как они к вам попали?

– Маркетинг директор Мария Олейник позвала нас на встречу. Если честно, думал, что нас не возьмут. Good Wine для меня тогда был чем-то далёким. Думал, что там только большие дядьки с охранниками. Не дай Бог было поцарапать чью-то машину на парковке, ведь можно получить. Почему-то именно такое представление у меня тогда было. Пришел на встречу в шлепках, как обычно, но Мария Олейник поверила нам. С тех пор много лет сотрудничаем, сделали много интересных проектов. Мне кажется, что у нас с этой компанией сейчас взаимоотношение вышли на новый уровень. Это больше, чем просто бизнес. Мы дружим. Дегустируем вино, меня учат пить этот напиток. Общаемся на разные темы.

– В чём была суть вашей идеи?

– Ключевая стратегия — рекламировать не продукт, а подход. Например, не говорить: «Самый лучший авокадо», а рассказывать историю людей, которые выращивают этот авокадо. Когда узнаёшь, как они это делают, то поймешь, что продукт не может быть плохим. Один из моих самых любимых слоганов: «Делаем важное». Важно отношение с поставщиками, сервис, отбор продукции. У них есть классная столовая, где люди сами решают, сколько заплатить за обед в зависимости от зарплаты. Ты можешь вообще не заплатить, а просто поесть. Нужно отметить, что в Good Wine прекрасная продукция, в столовой большой ассортимент.

– Поговорим о МХП?

– Что делает сам МХП? МХП – это про людей, которые вращаются сами и запускают вокруг себя процессы. На самом деле, они очень инновационные. Реально, крутые чуваки. Эта компания была построена на важности МХП в стране. Основной акцент делали на самом бренде.

– Что было самым сложным?

– Они непростые ребята. Лично не встречался с Косюком, но там все очень толковые специалисты, у каждого – свое мнение. С такими людьми невозможно расслабиться. Наверное, это хорошо.

– Как в Banda agency появился Uber?

– Не помню точно, но, скорее всего, был тендер. Это был первый клиент, который вообще не пришёл на съёмку. Они утвердили сценарий и потом просто получили готовую рекламу. Этот момент мне запомнился и понравился очень. Именно так мы и хотим всё время делать (улыбается). Ролик получился классным, его даже хотели запустить в других странах, но там не так просто купить права. Посчитали, что проще просто переснять рекламу.

– Какая идея рекламной компании больше всего зашла?

– Наверное, Ukraine NOW и Евровидение.

– У меня есть свой Young Buisness Club. 500 человек в Киеве, 68 в Лондоне и 22 в Ньо-Йорке. …

– Ярик – наш директор – говорит, что у хорошего бренда должен быть большой нос, чтобы за него можно было схватиться. Это что-то выпуклое, странное. Тогда гораздо легче доносить до людей будет. Когда все правильно, тогда скучно. Это моё мнение. Когда слишком правильный человек приходит на День рождения, то все внимание направленно к кому-то другому. Не самому умному и не самой красивой. Люди любят необычное, любят другое, то, что запоминается. Думаю, это есть в каждой компании. Мы все переживаем, что о нас скажут другие. Мы все свои выпуклости наоборот прячем и делаем болванку, за которую нельзя ухватиться.

Все бизнес-клубы одинаковые. Чем можно запомниться? Если тебе закроют глаза и поведут в бизнесс-клуб, то ты не угадаешь в каком из них находишься. Это большая проблема.

– Как выделиться?

– Придумать свою фишку, создать свою культуру. Какие ритуалы, какие традиции, за счет чего люди объединяются. Пусть они пьесы ставят, пусть театр делают. Я не шучу. Это реально сближает.

– Какая самая любимая реклама?

– Я очень люблю Nike. Кажется, что они с Колином Каперником прекрасно сделали. Американский футболист, который не встал во время исполнения гимна, и его ненавидела вся Америка. Nike его сделал героем своей кампании. Кстати, он не встал в знак протеста против ущемления афроамериканцев. Они негативный тренд переломали в позитивный. Если ты во что-то веришь, то готов пожертвовать всем ради своей веры. Отличный слоган компании. Трамп написал, что Nike об этом пожалеет. У компании продажи поднялись на 30%.

– Как заработал первые 100 долларов и когда это было?

– 100 долларов заработал на втором курсе в 18 лет. Сделали студию молодых дизайнеров, и первым нашим клиентом стал Эпицентр. Мы вручную клеили таблички. Я, кстати, тогда уснул. Мне дали деньги, потому что, наверное, хорошо спал (улыбается). Возможно то, что таблички до сих пор там висят. Мы были дизайнерами, но нам пришёл вот такой заказ. Мы снимали комнату за 80 долларов. За заработанные деньги оплатили месяц аренды нашего офиса.

– Как заработали первые 1000 долларов?

– Это было уже на работе. Устроился на работу и мне платили зарплату в Leo Burnet.

– Что делал?

– Был там арт директором.

– А первые 10 000 за месяц?

– Наверное, это уже ближе к 30-ти годам. У меня уже была Banda agency. В месяц получил 10 тысяч долларов. Зарплаты себе смешные платили, а потом в конце года была прибыль. Если говорить о дивидендах, то наверное, такую сумму раньше заработал.

– После какого клиента куш прилетел?

– Мы открылись в 2011-м. В 2012-м или 2013-м – выиграли тендер. Тогда ещё российский онлайн-юмор. Они были номер один в России. На их брендинг мы выставили 120 тысяч долларов. Они сказали: «Ок!». И мы очень удивились.  Это было в 10 раз больше чем…

– От фонаря просто взяли и поставили?

– Мы посоветовались. Думали, что будут торговаться.  Короче, как-то это случилось, и мы не до конца поняли как.

– 100 тысяч долларов за год в каком возрасте? Или за месяц было?

– Я долго пару тысяч в месяц получал. А когда начался бизнес, прошел какую-то стадию взросления, начал расти.  Наверное, мне тогда было 32 года, а может и  раньше. Помню, купил тогда себе «бэху».

– Самый сложный день в твоей жизни?

– У меня родился сын. У него ещё до рождения были проблемы с почками, ему нужно было делать операцию. Буквально в его полгода нужно было делать операцию.

– День операции?

– Да, очень страшно.

– За что вас чаще всего критикуют?

– Нужно подумать, даже не знаю. Я думаю, нас критикуют, что мы врывались в большую игру, к взрослым дядькам. Мы, когда агентство открыли, сразу начали выигрывать, позабирали больших клиентов. На нас всегда говорили: «Что за шпана? Выскочки. У вас не агентство, вы вообще в квартире сидите».

– Как создать культуру компании?

– Самое важное – традиции и язык. Ты можешь создавать свой язык, называть вещи своими именами, придумывать традиции. Когда ты создаешь свои традиции для своей банды, тогда появляется своя уникальная культура.

Вся сложность в том, что ты не можешь прочитать книгу про культуру «Гугла», повторить все, а – у тебя не работает. Чужую культуру нельзя скопировать.  Поэтому, нужно замечать особенности своей компании и выделять их. Давать им названия, придумывать им ритуалы. Например, для нас очень важен родительский день. В какой-то момент подумали, что наши родители не знают, где мы работаем. Не знают, что мы делаем, с кем мы. Почему бы не пригласить родителей на работу?

– Вы приглашаете родителей сюда?

– Да, со всей Украины приезжают родители, знакомятся с другими родителями. Смотрят, гордятся. Мы рассказываем, что мы делаем, какие работы. С каким клиентом. Они обычно ничего этого не знают.

– Где сынок пропадает…

– Да. У них очень много гордости.  А как классно для ребят, которые работают! Всем детям хочется показать родителям: смотрите, гордитесь. Я уже кто-то, я уже что-то. Это самый эмоциональный день. Мы вообще, когда впервые его сделали, то эмоциями все наэлектризовано было. Потому, что мало связи происходит между поколениями. Обычно, мне ничего не надо, сам добьюсь. Такие вещи формируют культуру.

– Помимо отпуска без расчета, какие традиции у вас еще есть?

– Игривость.

– Что за традиция, где воплощается игривость?

– В работе с клиентами. Это не конкретно, а размазано в воздухе. Часто клиенты очень серьезные на встрече. Ты же приходишь, серьезные деньги, серьезные дела. Но ты можешь делать это гораздо игривее. Не надо быть такими серьезными, а нужно больше делать всяких вещей веселых.

У нас была традиция, но мы ее меняем. Называется День похвалы. Мы заметили, что нам тяжело хвалить людей. Мы, люди, которые создали эту кампанию, недолюбленные, недохваленные, и сами хвалить не умеем. Соответственно, много ожиданий, много перфекционизма, но мало позитива.

Это день раз в месяц. Бывало и чаще. Мы ищем идеальную модель. Потому что, как только она входит в режим, люди начинают скучать. Это день, когда запрещена критика, когда все хвалят друг друга. Это такая игра. И когда ты первый раз, начинаешь дурачиться: «О, классная кепка».

Потом ты замечаешь, что ты некоторым людям, может, ни разу в жизни не говорил такого. Ты раз сказал, два, потом ты за день в шутку сказал так 100 раз. На следующий день эффект остаётся. Это как скилл, ты чуть-чуть попробовал, поигрался, тебе потом легче сказать про идею. Это показывает, что хвалить важно.

Вот у тебя поток идей, есть 10 идей, из которых надо выбрать одну, остальные «замочить», но при этом – нельзя критиковать. Ты учишься как донести, приподнять эти, а какую-то приподнять еще выше. Тогда понимают, что идея хорошая. Потому что, ее больше всего похвалили. И не потому, что другие идеи – унижали.

– Какие цели на 20-й год?

– Мы хотим запустить офис в Америке.

– В Нью-Йорке?

– Сейчас выбираем. В Долине скорее всего нечего делать. Может Нью-Йорк.

– Как вы попали в Стэнфорд?

– В 2015 у нас был проект в Америке. И мы поехали туда на стратегическую встречу с клиентом и познакомились с Сашей Акименко. Он потом запустил в Стэнфорде программу The Ukrainian Emerging Leaders. Я про нее почитал, подумал, мол, круто, но не для меня. Это же невозможно пройти такой конкурс. Потом второй год пошел, посмотрел – ребята прошли. На третий решил попробовать. Возьмут не возьмут, но попробую. Взяли.

– Насколько это повлияло на историю «Банды», то, что вы там учите?

– На «Банду» – не знаю. Программа посвящена лидерству. Они выбирают украинских потенциальных лидеров, активных ребят и девчат, которые могут что-то улучшить, и тебе дают доступ к курсам Стэнфорда, дабы ты выбрал то, что тебе кажется полезным в твоем развития. Прокачивать себя, становиться лучше. То есть, это никак не связано с агентством, но связано со мной.

– Какие курсы выбрал?

– У меня в первом семестре четыре курса. Первый – «Strategic communication». О том, как строить коммуникацию, как выступать, как писать письма. Очень классно преподают. Я в университете не очень учился, мне казалось это скучно, а там прям кайф.

Второй курс «The entertainment industry» преподает Гуттентаг, чувак с двумя Оскарами. Рассказывает, как работает Голливуд, вся индустрия с точки зрения бизнеса.

Третий – «How leaders become leaders». Преподает бывший глава администрации президента США. Рассказывает о том, как люди принимают сложные решения, что правильно, что неправильно. Как президенты принимали решения. Больше про американскую политику.

Четвёртый курс называется «Generative Leadership». Преподает один из лучших преподавателей Стэнфорда. Это совсем далеко от классической системы управления. У него подход: если ты начальник, ты не должен распределять, кто что делает. Он больше про игровую команду. Например, треть обучения каждого из первых четырех классов он посвящал тому, чтобы мы выучили имена друг друга. Понятно, что нужно знать имена, но я забываю, вроде не страшно. Но нет, это важно. И он своим подходом показал, насколько важно. Игры придумывал. Мы невидимый мяч друг другу бросали, называли имена. Потом историю своих имен рассказывали.

И когда ты обращаешь внимание, что все обращаются по имени, меня все знают. Мы уже друзья. Он заставил этим опытом группу из 35-ти человек осознанно потратить много фокусов, чтобы выучить имена друг друга. И потом ты с ними учишься гораздо быстрее и лучше. Потому, что они уже не чужие тебе люди. И они уже к тебе обращаются.

– Что с четвертого курса можно применить на практике? Если возможно что-то вычленить, кроме того, что все друг друга запомнили по именам.

– Первое: фокус. Второе: импровизация. Когда начинаешь, очень хочется системы. Сделать «то и то». Он показывал, как импровизировать. Не планировать день, а импровизировать, смотреть, что приходит, что уходит.

– А как команде жить? Приходить, когда хочется?

– Я думаю это не каждый день надо делать. Вытащить себя из постоянной гонки. У меня вообще с планированием не очень. Я придумал свой способ планирования.

– Расскажи.                                   

– Применил креативность к планированию. Всегда переживал, что ничего не успеваю. Миллион дел, успеваю три. Я даже хотел на всю компанию провести тренинг. Читал книжки, они учат как быстро делать. Замечал, что, когда у меня увеличивается количество работы, я там столько набиваю, что не хочу туда смотреть. В конце дня смотрю, мне больно, потому что я половины не выполнил.

Это планирование – какое-то издевательство. Помучить себя, смотря на бесконечные задачи. Пришел к тому, что надо что-то делать. Начал делать карту, я беру бумажку и рисую. Представь, что это карта сокровищ. Твой день – это приключения. У тебя есть островки - встреча там-то, сделать то…

Потом смотришь, сначала ты туда поплывешь, потом туда. Какой самый главный островок, где сокровища? Ты превращаешь день по списку в день приключений. Даже сам процесс планирования – это уже офигенное начало дня. Обычно не успел проснуться, уже дела в голове. Например, позвонить кому не хочется. Ты нарисовал пиратов, как драму дня себе сделал. И потом реально по кайфу.

– «How to become a leader». Что запомнилось с этого предмета?

– Быть ответственным за то, что ты говоришь. Я, кстати, всегда думал, что ляпать можно все.

– «Strategic communication».

– Там вообще много всего. Это мой любимый курс, сам стиль преподавания нравится. Очень много обратной связи. Ты сделал маленькое выступление, тебе сразу четыре других студента пишут обратную связь. Ты пишешь им, feedback сам на себя делаешь.

– Мне стыдно за то, что у меня был кассовый разрыв. Я очень сильно ошибся. Мне повезло с партнером, мне сказали: «Чувак, не ошибается тот, кто ничего не делает». Сели, взяли аудит, все пересчитали и поехали дальше. Было больно, тяжело, неудобно, краснел. А дальше поехали четко. Мне стыдно, что я очень долго не помогал. Приехал домой, узнал, что у мамы кредит 14 тысяч гривен. Закрыл его одним платежом. Мне стало стыдно, что я своей девушке намного больше помогал, чем помогал маме. За это мне стыдно. За что стыдно тебе?

– Жил в общаге. Я с Джанкоя, у нас культура ну такая, криминальная. Я приехал в Киев с другими ценностями, за которые мне стыдно. Есть история, за которую мне очень стыдно. Я дружил с ребятами, они на 4-м этаже жили, я на – втором. Я учился на первом курсе, они – на втором. Была кровать, на которой очень болела спина. Мечтал подстелить что-то туда. Второй курс приехал, начали делать ремонт. Им стали ставить новые кровати. И во время ремонта новые кровати выставили в коридор. Эти кровати были с ДСП.

Там уже другой матрас был. Я такой: «Это моя мечта!». И я матрасы с этих кроватей к себе унес. Никто не видел, всё было ночью. На следующий день иду к друзьям и понимаю, что это их кровати были. Я протупил, что это им делали ремонт. Прихожу, а там уже историю рассказывают, что ночью кто-то украл. Думал зайдут, и увидят, что они у меня. Но не зашли. Я их ночью потом вернул обратно (смеется).

Благодарим информационный ресурс Proman и продюсера проекта YouTube: Andrew Ostapchuk Анну Федоренко за предоставленный материал.

___

Production: It's Media Production

Recommend reading

Виртуальная экскурсия по дому Кайли Дженнер в Лос-Анджелесе

Реальные «Леди и Бродяга» от Disney

IT-эксперимент: зачем открывать свой стенд на Expo-2020